Работают ли ещё «скрепы» на Донбассе и в аннексированном Крыму?

(Друкуємо мовою оригіналу)

Пять лет назад Владимир Путин сказал, что необходимо усиливать «духовные скрепы», говоря об отсутствии милосердия, сочувствия, сострадания друг к другу. По мнению экспертов, эта идея работает хуже не только в Крыму и на Донбассе, но и в России. Как воспринимаются российские «духовные скрепы» в «ЛДНР» и в аннексированном Крыму сейчас? Насколько эффективна историческая, культурная пропаганда на оккупированных Россией территориях? И чем украинская идея отличается от российской? Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии рассказали крымский журналист, руководитель проекта Крым.Реалии Владимир Притула и философ, культуролог Алексей Панич.

– Владимир, по вашим ощущениям, работают ли ещё так называемые «скрепы»? Насколько этот товар российского производства эффективен для украинцев сейчас?

Владимир Притула: Этих «скреп» гораздо больше, и они очень разнообразные. Для кого-то это является актуальным. Хотя для части крымчан произошло отрезвление, не все это хотят признавать. И для того, чтобы как-то актуализировать тему этих «скреп», российской власти постоянно приходится что-то предпринимать.

– Например?

Владимир Притула: Придумывают разных диверсантов, новые праздники, различные мероприятия для дошкольников. Предпринимаются колоссальные усилия, вкладываются огромные средства. Но крымчане тоже сталкиваются с реальной жизнью. Одно дело, когда это были 2014–2015 года, обещали золотые горы, а когда этого не происходит, ситуация ухудшается, «скрепы» сложнее запускать и реанимировать.

– Есть ли особенность «крымских скреп»? И что вообще такое «скрепы»?

Владимир Притула: Я не буду повторять постулаты кремлёвской пропаганды, но само существование оккупированного и аннексированного Крыма и Севастополя, по мнению Кремля, уже является одной из таких «скреп» для российского народа.

Но сейчас это всё меньше значит для россиян. А что касается крымчан, то в последнее время актуализация этих «скреп» происходит формально. Мнение крымчан уже не интересует Москву. Думаю, что в Москве считают, что крымчане, которые пришли с флагами на так называемый референдум, уже сыграли свою роль. Уже мяч на стороне Путина и его команды. Они усиливают военную группировку, переселяют туда людей, чиновников.

– Вы говорите, что «скрепы» выдыхаются, потому что для людей жизнь не улучшается. Но феномен этих «скреп» в том, что если они работают, то всё равно, как люди живут, они сами себя обманывают.

Владимир Притула: Я бы не относил это полностью к Крыму, может быть, в России это работает. Крым и в «украинские времена» был Крымом. Даже если люди не любят «киевскую хунту», эти 25 лет, когда разрешалось думать и говорить, повлияли на людей. Может, явное проявление «скреп», демонстрация российского патриотизма – публичная демонстрация. С одной стороны, это дань ситуации, которая возникла в Крыму, давлению, засилью ФСБ – это продолжение советской традиции. С другой стороны, часть людей не готовы признать, что они ошиблись, поэтому они вынуждены работать на публику.

– Алексей, есть ли особенность донецко-луганских «скреп» и насколько они сейчас эффективны?

Алексей Панич: Я хотел обратить внимание на само слово «скрепы», которое на самом деле имеет оптимистичный смысл для нас и зловещий для Путина. «Скрепы» – это то, чем что-то скрепляют, а скрепляют не от хорошей жизни. Ситуация России в том, что её очень нужно скреплять, и если хоть одну «скрепу» вытащить, все здание может развалиться.

Наше сознание совсем не так однолинейно, как мы себе представляем. Нет такого, что в мозгу загорелась красная лампочка «я верю в скрепы», потом раз, красная погасла и загорелась зелёная «я не верю». Может быть так, что «в какой-то степени верю, но сомневаюсь», или «я об этом говорю публично, а в частной жизни об этом и не думаю».

– В Донецке активно насаждается культ «Моторолы» и подобных так называемых «героев». Как к такому относятся крымчане? Насколько они воспринимают героизацию представителей «Новороссии»?

Владимир Притула: Тема Донбасса и так называемых «героев Донбасса» достаточно актуальна в крымских СМИ. Довольно большое количество крымчан, несколько сотен, воевали на Донбассе или занимались там идеологическими вещами. Но я не думаю, что это очень сильно касается и трогает крымчан. Наоборот, они стараются дистанцироваться от темы войны на Донбассе, так называемых «героев» и так далее. Для них это, с одной стороны, страшная вещь, с другой стороны, чужая, а с третьей стороны, крымчан раздражает большое количество людей с Донбасса, которые переехали в Крым.

– А почему? Из-за банального «вы занимаете наши рабочие места, создаёте конкуренцию»?

Владимир Притула: С одной стороны, да. С другой стороны, это пренебрежение. Действительно, приехали многие несчастные люди. С третьей стороны, все помнят, начиная с 2010 года, «макеевско-донецких». Это тоже повлияло в определённой мере.

Для Крыма в пропаганде характерны «зверства киевской хунты», герои «великой отечественной войны». Накрывает российский дискурс.

– Наши слушатели с подконтрольной территории Донбасса говорят, что всё наиграно. Может, это такая специфика восприятия жителей Донбасса? А в России люди верят в эти «скрепы»?

Владимир Притула: Я все-таки верю, что мы отличаемся от россиян. Я знаю, что крымчане отличаются от россиян. Но и из общения с адекватными россиянами – они тоже в «скрепы» не верят. Я не большой эксперт по России, но мне кажется, что в Крыму они не работают точно, да и в России тоже.

– Как же не работают, если всё на своих местах? Всё продолжается, выглядит так, будто работают.

Владимир Притула: Давайте немного подождём, когда цены на нефть станут немного ниже. И хотя бы до 2018 года, когда пройдут президентские выборы. Мне кажется, что это в определённой мере тоже будет рубежом.

Алексей Панич: В России все гораздо драматичнее, я бы даже сказал, трагичнее. Потому что, когда мы говорим об оккупированном Крыме и Донбассе, у них есть простая понятная альтернатива – вернуться «в Украину».

А у россиян её нет. Пока они россияне, они вынуждены цепляться за эти скрепы. Даже если не хочется в это верить, но чувство сообщества, которое хоть как-то говорит, что ты не один, в плохой компании, но не один.

– Владимир Путин выступил, сказал, что мало милосердия, сочувствия, продвигая идею «духовных скреп». Каким образом во время такой борьбы за духовность появляется такая эрозия: войны, ожесточение?

Алексей Панич: Когда-то советский поэт писал: «Добро должно быть с кулаками». Вот Путин размахивает огромными кулаками, в каждом из которых зажата ядерная бомба, а на кулаках написано «добро», «милосердие», «человеколюбие». Да, это ширма, которая нужна для проталкивания своих интересов. Насколько это добро работает, видно по тому, что делают с нашими пленными, по зверствам, которые там творятся.

– А что насчёт украинских «скреп», украинской идеи?

Владимир Притула: Мне кажется, что украинская идея в том, что не обязательно ассоциировать Украину с действующей властью. Власть отдельно, Украина отдельно. А в России если рухнет власть, то, может, рухнет вся Россия.

Мы ругаем власть, если она плохая, и хвалим, если хорошая. Если в России кто-то ругает власть, то он ругает саму Россию, если ему что-то не нравится, то он посягает на Россию. И это пытается донести до каждого россиянина сама власть.

Алексей Панич: В Украине есть общество, которое поддерживает само себя и уже имеет какие-то отношения с властью. А в России общество, кроме как через власть, само с собой не разговаривает. «Без Путина Россия немыслима», – сказал кто-то из путинских идеологов, и, в принципе, правильно.

Украинцы очень разные, но они умеют находить общий язык. А думать, что украинцев должна объединить одна идея, значит мыслить по-русски. Нас объединяет не идея, а более серьёзные тонкие вещи: традиции взаимодействия, сосуществования очень разных взглядов.

ПОСЛЕДНИЙ ВЫПУСК РАДИО ДОНБАСС.РЕАЛИИ:

(Радіо Свобода опублікувало цей матеріал у рамках спецпроекту для жителів окупованої частини Донбасу)