«Не верили в прочность советской власти»: как СССР репрессировал инженеров почти всех шахт Донбасса

Дар'я Никитенко, Тетяна Якубович

(Друкуємо мовою оригіналу)

17 мая в Украине отмечается День памяти жертв политических репрессий. А в эти дни 92 года назад на Донбассе правительство Советского Союза провело карательную акцию против тех, кто внедрял такую важную и превозносимую пропагандой индустриализацию. Это так называемое дело «Донугля»​ –​ об инженерах-вредителях, работавших на иностранные правительства.

Дело «Донугля» – это часть «Шахтинского дела». Многие о «Шахтинском деле» читали в учебниках истории средней школы. Там сказано, что это было первое политическое дело в СССР; что оно освещалось с небывалым размахом: суд в Москве записывала кинохроника и транслировало Всесоюзное радио, а Сталин выступил с обвинением еще до приговора. Репрессировали 53 человека: пятерых расстреляли, 41 приговорили к срокам, четверых осудили условно, четверых – немецких специалистов – оправдали. Суд по делу начался 18 мая 1928 года.

Радио Донбасс.Реалии отправилось за материалами дела почти столетней давности в Государственный архив СБУ. Мы расскажет о той части следствия, которая касалась работников шахт и рудников украинского Донбасса. Это фантастическая история о «всесильной» преступной группировке, которая занималась одновременно и промышленным вредительством, и шпионажем, и подготовкой к иностранной интервенции, имела связи с тремя иностранными государствами – Польшей, Францией и Германией; охватила «почти все» рудоуправления (кто те единицы, не вступившие в сговор? Как это вообще возможно при такой мощи движения?).

«К моменту ликвидации организация фактически охватила весь Донбасс и имела своих представителей во всех рудоуправлениях», – говориться в материалах дела ОГПУ.

«Антисоветски настроенные специалисты Донбасса»: сами строили, сами ломали

«Основные вехи в деятельности антисоветски настроенных специалистов Донбасса начались еще в 1919-20 годах. Не веря в прочность молодой Советской власти, группы инженеров уже тогда обсуждали вопрос о необходимости сохранения предприятий для бывших хозяев», – пишет начальник экономического управления ОГПУ Иосиф Блат. Сам он был расстрелян в следующую волну чисток, уже в 1937-м. По идее советской спецслужбы, бывшие собственники шахт – буржуа-иностранцы, бежавшие из Советского Союза – подстрекали инженеров всячески мешать советской власти.

Следствие называло главной задачей организации будущий возврат рудников западной буржуазии. Именно для этого, по логике партии, они и совершали вредительство – замедляли добычу угля, портили шахтные выработки и задерживали строительство новых шахт, чтобы сохранить ценные пласты ископаемого.

Интересно, что, по выводам следователя, настроения технического персонала на Донбассе были антисоветскими в большинстве – так он цитирует показания инженеров. Все они якобы надеялись, что советская власть недолговечна: «Настроение технического персонала было определенно контрреволюционное», – цитируют показания инженера Соколова. «С момента прихода советской власти на Украину и Донбасс среди технического персонала рудников царило недовольство и глухое раздражение», – пересказывают другого инженера, Казаринова.

Бывшие хозяева за границей, говорит следствие, требовали тормозить проходки тех новых шахт, которые должны были работать на особо ценных пластах – и переходить на худшие. В деле представлен список шахт, которые «тормозились»: №17 Рутченковская, №29 Рутченковская, Ново-Щербиновская, Ирминская, «Ильич», «Карл», «Американка».

Растаскивали оборудование, допускали обвалы и аварии, в том числе с жертвами, доводили до поломок котлы, выводили из строя вентиляторы. Это все, по версии советского следствия, делали люди с высшим техническим образованием, строившие шахты Донбасса.

«В задачи организации входило хотя и поддерживать рудники, но при бесхозяйственном ведении дела истощать средства страны, путем нажима на рабочих вызывать их раздражение, устраивать забастовки и тем колебать устои советской власти», – цитируют дальше показания обвиняемых.

«Братановский вел вредительскую работу по Екатериновскому руднику и тормозил проектирование» (Сергей Братановский – заведующий проектировочным отделом «Донугля», приговор – высшая мера, заменена на 10 лет тюрьмы, 5 поражения в правах, конфискацию всего имущества).

«Соколов выступил (на тайном собрании организации – ред.) с докладом о замедлении работ по переоборудованию шахты «Иллич» (главный инженер Кадиевского рудоуправления Валерий Соколов, 5 лет тюрьмы).

Еще инженеры обвинялись в том, что старались сеять недовольство среди рабочих: вводили высокие нормы, понижали расценки, провоцировали забастовки и поощряли грубое обращение. Например, однажды на шахте «Ильич» в Кадиевке, говорится в деле, из-за резкого обращения заведующего с рабочими начала разгораться забастовка, после чего остановилась работа шахты.

ДИВІТЬСЯ ТАКОЖ:

Все про окуповані Кремлем шахти: ті, що померли і вижили в ОРЛО (рос.)

Обвиняли их также во вредительском планировании строительства мелких шахт – их якобы умышленно проектировали на плохих пластах, так как хорошие нужно сохранить для бывших собственников, чтобы те были невыгодными и быстро выходили из строя. «Решено было использовать существовавшую тогда тенденцию к усиленному заложению мелких шахт, форсировать закладку этих шахт, стремясь развивать их в местах, недостаточно благонадежных или представляющих те или иные затруднения в эксплуатации или закладывать их на плохого качества пластах», – то есть не важно, идешь ты в ногу с директивами партии или нет, строишь или не строишь, слишком быстро или медленно – на шансы быть репрессированным это никак не влияет.

Есть в деле и такой эпизод: в 1925 года из-за низкого спроса на уголь были остановлены некоторые шахты Донбасса для концентрации добычи на остальных – так вот, контрреволюционная организация якобы сделала все для того, чтобы впоследствии восстанавливать шахты оказалось трудно или невозможно. Шахта на Кадиевском руднике, пишет ОГПУ, потребовала значительных вложений для восстановления, а одна из шахт в Первомайске была совсем затоплена.

Приписывали обвиняемым и коллаборацию с врагами в случае гипотетической войны. «...помогать врагам СССР расстройством тыла, сокращая добычу и разрушая или затапливая рудники Донбасса», – это цитата из показаний заведующего проектировочным отделом «Донугля» Сергея Братановского (высшая мера, заменена 10 годами тюрьмы, 5-ю поражения в правах и конфискацию всего имущества).

В материалах упоминаются даже события, произошедшие в далеком 1918 году: сказано, что тогда районный инженер треста «Донуголь» Георгий Шадлун получил от французького собственника указание затопить шахты его треста в случае захвата Донбасса большевиками (основывается обвинение, как и все в этом деле, на признании самого обвиняемого).

К слову, контрреволюции на Донбассе в 1918 году попросту не могло существовать, так как не существовало советской власти: большевики стояли здесь с февраля по апрель 1918-го (та самая «Донецко-Криворожская республика» Артема); с апреля по ноябрь 1918 года эту территорию контролировали войска УНР, весь 1919 год – белые (ВСЮР), и лишь с декабря 1919-го сюда окончательно пришли коммунисты.

Кстати, сами коммунисты затапливали шахты Донбасса уже в 1941-м – когда сюда наступал Гитлер. Об этом и последующей расконсервации предприятий в советской литературе писалось с гордостью.

Сытые буржуи с советскими чертежами

Но все это должно было завязываться на капиталистов-бывших собственников. И схема была расписана масштабная: координация через посольства, директивы от военного министерства Франции, украинская часть контрреволюционной организации вообще – «польская диверсионная группа» с «прочными связями с антикоммунистическими кругами в Германии».

«Объединение, находящееся в Париже, являлось вдохновителем, организатором сначала, а затем руководящим центром контрреволюционной группы специалистов-вредителей», – говорится в деле.

Те, кто вербовал инженеров в Советском Союзе, по замыслу ОГПУ, – это коммерсанты-участники парижского съезда горнопромышленников Юга России. Они и поставили задачу спасти рудники и сохранить оборудование для истинных собственников.

Следующим обвинением донбасских инженеров был промышленный шпионаж. Например, им вменяли передачу на Запад чертежей строящейся тогда шахты им. Скочинского. «Развращенные контрреволюционной деятельностью, инженеры шли на шпионаж не только для своих бывших хозяев, но и в пользу иностранных контрразведок», – говорится в деле.

География «чистки» Донбасса

Из городов нынешних Донецкой и Луганской областей эта карательная акция зацепила:

• Бахмут (позже и до 2016-го Артемовск),
• Щербиновку (сейчас Торецк),
• Кадиевку (позже и до 2016-го Стаханов),
• Ирмино,
• Золотое,
• Хрустальный (позже и до 2016-го Красный Луч),
• Антрацит,
• Рутченково (сейчас Кировский район Донецка),
• Макеевку.
• Краснодон

А само руководство треста «Донуголь», среди которого провели аресты, находилось в Харькове. У организации, как утверждало следствие, был как украинский центр в «Донугле», так и всесоюзный – в Москве.

Почему дело сфабриковано?

Комментирует историк Украинского института Национальной памяти Игорь Каретников:

– В советское время «Шахтинский процесс» однозначно интерпретировался как законный и справедливый: считалось, что вина обвиняемых специалистов и управленцев во «вредительстве» была безусловно доказана и следствием, и в открытом судебном слушании.

Но уже в периодконца 1980-х – начала 1990-х годов, в условиях новой политической конъюнктуры и начавшейся «архивной революции», когда стали доступны многие ранее засекреченные документы, специалисты все чаще стали утверждать, что это «дело» с самого начала имело неправовой и политически ангажированный характер.

Каковы же основания считать, что«Шахтинское дело» является сфабрикованым?

Первое. Факты свидетельствуют, что дело, инспирированное в июне1927 года полномочным представителем ОГПУ по Северному Кавказу Евдокимовым, приобрело всесоюзный масштаб и характер «организованной экономической контрреволюции» после того, как во главе всего процесса, по сути, оказалось высшее партийно-политическое руководство страны.

Так, 2 марта 1928 года была создана комиссия Политбюро по «Шахтинскому делу» в составе Рыкова, Орджоникидзе, Сталина, Молотова и Куйбышева, которой были предоставлены права окончательного решения вопросов процесса.

В рамках комиссии Политбюро была создана подкомиссия в составе Янсона, Молотова, Сталина, Куйбышева и Бухарина, которая подготовила проект «Сообщения прокурора Верховного суда СССР». В этом сообщении, опубликованном 10 марта 1928 года в газете «Правда», говорилось о «раскрытии контрреволюционной организации», подозреваемые, еще до завершения следствия, были названы преступниками, обвиняемыми по статьям 58/11 и 58/7, и заявлено, что по окончании следствия дело будет передано в Верховный суд СССР.

Более чем за два месяца до завершения следствия и начала суда развернулась пропагандистская подготовка показательного процесса.

В передовых статьях «Правды» и «Известий» сообщалось о разоблачении «крупной вредительской организации» в Шахтинском районе Донбасса, как доказанный факт преподносилось существование «тайной контрреволюционной группы» «буржуазных спецов», финансируемой из «заграничных центров».

11 апреля итоги «Шахтинского дела» рассмотрел объединенный пленум ЦК и ЦКК ВКП(б). В принятой им резолюции по докладу председателя Совнаркома СССР Алексея Рыкова «Шахтинское дело и практические задачи в деле борьбы с недостатками хозяйственного строительства» указывалось, что «дело приобрело явно общесоюзное значение, так как вскрыло новые формы и новые методы борьбы буржуазной контрреволюции против пролетарского государства, против социалистической индустриализации».

Задолго до суда с изложением своей оценки «Шахтинского дела» выступил Сталин. 13 апреля 1928 года в докладе на собрании партактива Москвы он сказал: «Шахтинское дело есть экономическая контрреволюция, затеянная частью буржуазных спецов, владевших ранее угольной промышленностью. Эти спецы, будучи организованы в тайную группу, получали деньги на вредительство от бывших хозяев, сидящих теперь в эмиграции, и от контрреволюционных антисоветских организаций на Западе».

В этот же день, но в Ленинграде, член Политбюро ЦК ВКП(б) Николай Бухарин в докладе «Уроки хлебозаготовок, «Шахтинского дела» и задачи партии» заявил: «При помощи рядовых рабочих раскрыли вредительскую организацию, которая через ряд посредствующих звеньев была связана с иностранным капиталом, с крупными иностранными капиталистическими организациями, с эмигрантскими кругами, наконец, с военными штабами некоторых иностранных держав. Она состояла в значительной мере из бывших собственников соответственных шахт и рудников, причём некоторые из них имели очень гнусный контрреволюционный стаж… Она состояла из белогвардейских инженеров и техников, из которых многие оказались бывшими деникинцами, некоторые – бывшими конрразведчиками Деникина… Они имели связь через некоторых иностранных инженеров с заграницей, причём некоторые из этих инженеров оказались членами фашистской организации… Идеологией этой организации являлось свержение Советской власти, восстановление капиталистического режима… Ближайшей их задачей была решительная спекуляция на войне и на новой интервенции… не исключена возможность существования организаций, подобной этой, в других областях; нет гарантии, что такая гнусность не завелась в военной промышленности или в химической; хотя прямых данных для этого предположения нет…»

17 мая 1928 года Политбюро одобрило тактику поведения защитников по «Шахтинскому делу». Наркому Генриху Ягоде и главному обвинителю, заместителю наркома юстиции РСФСР Николаю Крыленко поручалось провести их инструктаж и доложить комиссии.

Так еще до окончания «Шахтинского процесса» страна уже подводила его «итоги» и извлекала «уроки», а равнозначные приговору директивы Политбюро ЦК ВКП(б) воспринимались как руководство к действию. Ну, а с правовой точки зрения, это не что иное, как давление на следствие и суд. В наше время это было бы достаточным основанием, чтобы признать обвинение несостоятельным.

Второе. Учитывая уже ранее опубликованные документы и предоставленные СБУ материалы «Шахтинского дела», необходимо отметить отсутствие основательной доказательной базы. Следствие оперировало фактами аварий и затоплений на шахтах, технических и экономических просчетов, хищений и банальной бесхозяйственности, а также «антисоветских высказываний» ряда лиц.

Объективных доказательств вины осужденных в ходе следствия собрано не было. Приговоры были поставлены лишь на личных показаниях обвиняемых. В принципе, это соответствовало правовой идеологии того времени. В ст. 62 УПК РСФСР 1922 года личное признание принималось как доказательство, что, в некоторой степени даже облегчало проведение следствия.

Современное право отрицательно относится к такому положению, поскольку признания могут быть добыты следствием с применением незаконных методов ведения допроса (морального и физического воздействия).

Третье. Косвенным доказательством того, что дело могло быть сфабрикованным, является то, что, несмотря на проведенную следователями подготовку, 23 из 53 обвиняемых отказались признать себя виновными, 10 признали свою вину лишь частично.

И последнее. В 2000 году все осу­ж­дён­ные по «Шахтинскому делу» были реа­би­ли­ти­ро­ва­ны. Комиссия по реабилитации при Прокуратуре РФ выявила фальсификации доказательных материалов и отсутствие вины у осужденных. Ко­мис­сия при­шла к вы­во­ду, что слу­чаи пла­чев­но­го со­стоя­ния шахт и ава­рии объ­яс­ня­лись, пре­ж­де все­го, тяжёлым эко­но­мическим по­ло­же­нием угледобывающей промышленности Дон­бас­са, а тот факт, что ряд бывших ру­ко­во­ди­те­лей и спе­циа­ли­стов «не ве­ри­ли в эф­фек­тив­ность со­вет­ско­го хо­зяй­ст­ва и ино­гда вы­ра­жа­ли своё мне­ние», не яв­ля­ет­ся до­ка­за­тель­ст­вом су­ще­ство­ва­ния контр­ре­волюционных групп.

Коммунисты называли Донбасс основной угледобывающей базой СССР. Сюда, на передовую индустриализации, 70 лет советской власти принесли, пожалуй, наибольшие перемены среди всех регионов Украины – именно потому во многих ныне депрессивных городах Донецкой и Луганской области с ностальгией вспоминают 60-70-е, когда были заполнены громадные дворцы культуры, а шахты находились на пике своей продуктивности, обеспечивая шахтерам статус привилегированной пролетарской касты. Но этим краем прокатились те же волны репрессий, что и остальными – когда в большем, корда в меньшем масштабе. Здесь так же действовало антисоветское подполье, работали походные группы ОУН и поднимались рабочие страйки. Если вам интересно больше, читайте:

ДИВІТЬСЯ ТАКОЖ:

12 фактів про український Донбас: ОУН-УПА, дисиденти і виступи шахтарів проти радянської влади

И подписывайтесь на Радио Донбасс.Реалии в соцсетях и YouTube.