На Донбассе заминировано около семи тысяч квадратных километров – эксперт

(Друкуємо мовою оригіналу)

За четыре года войны на разминирование уже нужно потратить около сорока лет и миллиарды долларов, как утверждают эксперты. Есть ли подсчеты, сколько земли на Донбассе заминировано? Какие неприятности сулят региону минные поля «на десятилетия»? И как Украина может решать эту проблему? Об этом в эфире Радио Донбасс.Реалии рассказали президент МОО «Международное антитеррористическое единство», полковник запаса Александр Дичек и директор профильной компании разминирования ЧАО «Трансипмекс» Владимир Петраченков.

– Как сейчас обстоят дела, есть ли приблизительные подсчеты, сколько земли на Донбассе заминировано?

​Александр Дичек: Проблема характеризуется множеством параметров. Но три цифры являются основными. Первое: площадь заминированных территорий – более семи тысяч квадратных километров.

Второе: время выполнения работ. По данным экспертов ООН, год войны экстраполируется на десять лет разминирования, уже получается около сорока лет. Третье: стоимость работ. По анализу экспертов, 10 лет работы – это 500-600 миллионов долларов. У нас в бюджете страны нет этих денег. Но их можно грамотно привлечь.

Британская компания HALO Trust уже пришла в Украину. Они умеют привлекать волонтерские средства и выступают финансовым оператором. Здесь есть свои проблемы. Даже такие уважаемые компании выполняют только часть работы. Они могут заниматься поисковой работой, но не утилизацией.

Хотел еще сказать, что неделю назад в Страсбурге закончилась сессия Парламентской ассамблеи и сессия INGO – неправительственных организаций. Мы почувствовали, что есть определенная корреляция между инициативами конференции INGO и принятыми резолюциями. В июне 2016 года Международное антитеррористическое единство со статусом участника Совета Европы и общественная организация «Социальная справедливость» провели анализ того, что происходит на Донбассе, как начать процесс реинтеграции, и сделали предложение руководству Совета Европы. Прошло около двух лет. И во время сессии Парламентской ассамблеи была принята резолюция о гуманитарных последствиях войны в Украине, где одним из пунктов значится законодательная подготовка действий по гуманитарному разминированию. Мы считали, что, наверное, внесли определенную лепту.

Помимо этого, в 2016 году мы вышли с инициативой на профильный комитет Верховной Рады и подготовили свой вариант законопроекта о противоминной деятельности. В прошлом году законопроект был рассмотрен, он был критикуем, но это уже шаг вперед. Мы показали отличие гуманитарного разминирования от оперативного разминирования.

– Чем отличается гуманитарное разминирование от оперативного?

Александр Дичек: Гуманитарное разминирование, финиш этого процесса – выдача сертификата, что 99,6% территорий пригодны для жизни человека.

Оперативное разминирование заключается в выполнении боевых задач военнослужащими, чтобы положить трассу и двигаться в определенном направлении, если упрощенно.

Но отличия гораздо глубже. Украина входит в число 40 стран с минной загрязненностью и в пятерку стран, у которых особые сложные условия проведения разминирования.

– А в чем сложность условий?

Александр Дичек: Связано с тем, что и с той, и с другой стороны были хаотические закладки мин и боеприпасов, неразорвавшиеся снаряды, на разной глубине и так далее. В том числе заминированные объекты инфраструктур. Очень сложно этот процесс сделать быстро и эффективно.

Мы считаем, что надо исследовать опыт тех стран, где проводится гуманитарное разминирование. В той же Хорватии 19-й год идет разминирование, в Боснии и Герцеговине 17-й год, как и в Азербайджане, а также в Таджикистане, Ливии, Армении.

Должен быть закон о противоминный деятельности, и есть независимый национальный орган по противоминной деятельности.

Плюс, жители тоже могли бы привлекаться к разминированию. У них появятся рабочие места, снимается социальная напряженность.

Владимир Петраченков: Это самая серьезная проблема, я считаю, во всем мире. В чем она заключается, заминированные территории характеризуются тем, что применяются боеприпасы, которые не должны применяться, у них срок службы вышел и так далее. Пример – это 122-миллиметровый реактивный снаряд, если он ушел в землю, реактивная часть сработала, боевая нет, он торчит из земли. Его очень трудно изъять, потому что всегда возможен взрыв.

Также 120-миллиметровые мины, часто торчат хвостовики мин, значит, что боевая часть внутри с взрывателем. С такими сложностями в мире, наверное, не сталкивались. Это – одна очень серьезная проблема для Донбасса.

А вторая – что Россия не является подписантом Оттавской конвенции о запрещении противопехотных мин. Поэтому мы там встретим весь спектр противопехотных мин, в том числе и новейших.

– Александр говорит, что можно обучать местных жителей. Как это происходит и насколько это реально?

Владимир Петраченков: Сапер разминирования имеет четыре уровня. Возможно, первому уровню квалификации можно обучить за месяца два, это возможно. Нужно постараться вовлекать местное население.

– Помощница генерального секретаря ООН по гуманитарным вопросам Урсула Мюллер заявляла, что если не решить проблемы разминирования Донбасса, то его восстановление будет отложено на многие годы вперед. Это такой алгоритм, сначала идет разминирование, потом восстановление Донбасса. Как это будет выглядеть после деоккупации?

Владимир Петраченков: За эти годы Министерство обороны и Государственная служба по чрезвычайным ситуациям 64 группами разминировали всего 260 квадратных километров – 3,5% заминированной территории.

Логично, что никто не полезет на минное поле строить дом. Поэтому сначала нужно разминировать, а потом заниматься восстановлением.

– Это может происходит как-то параллельно?

Владимир Петраченков: Это не действует параллельно. И еще один момент, на котором стоит акцентировать внимание. Финансовые средства, которые мы должны привлекать, придут только тогда, когда доноры увидят, что сюда можно давать деньги. Поэтому все зависит от того, как скоро у нас будет построена система управления этим процессом, как скоро у нас будет принят закон противоминной деятельности и когда он начнет работать.

– Можно ли описать тактику сепаратистов, зачем ведется это минирование? Украина тоже ведет боевые действия. Это неизбежный итог военных действия, настолько загрязненная земля?

Владимир Петраченков: Один из видов боевого обеспечения – это инженерное обеспечение, куда входит минирование местности. Это составная часть боя и от этого никуда не деться.

Тут есть еще одна проблема. В классическом варианте сапер должен составить карточку фиксации минного поля и сдать ее в вышестоящий орган, должна быть картинка, что заминировано. Но в настоящее время ее, как правило, нет.

– С обеих сторон?

Владимир Петраченков: Да. С обеих сторон прикрывают свои опорные пункты. Нельзя сидеть в опорном пункте и не прикрыть фланги или какие-то направления минными полями.

– Вообще нет никаких карт минирования?

Владимир Петраченков: Мы не знаем, Министерство обороны имеет свои карты. Но у нас с 2014 года происходила смена состава, не все были очень подготовлены в инженерном отношении.

Сейчас на нашей стороне необходимо было бы сделать так. Мы имеем общую картину, что заминировано. Но мы не знаем, как эта площадь разбита. Сейчас надо было бы разбить эту площадь и оценить их отдельно. Потому что потом при разминировании будет хаос.

– Это можно делать уже сейчас, верно?

Владимир Петраченков: Это нужно было делать еще вчера, сейчас мы уже идем с опозданием.

Александр Дичек: Международное антитеррористическое единство начало заниматься этим вопросом с 2005 года. И в рамках своей организации создали национальный координационный центр, который возглавил Владимир, куда вошли 35 специалистов, много докторов, профессоров военных наук, технических, известные саперы, эксперты, у которых есть опыт. Мы изнутри понимаем, что нужно делать.

Когда мы выходили на контакты с зарубежными донорами, говорили, что мы готовы, у нас есть технически выстроена система, есть понимание. Они говорили, что наше правительство об этом не говорит, Верховная Рада об этом тоже не говорит.

Сейчас мы надеемся, что резолюция Совета Европы подтолкнет этот процесс и законопроект, который мы подготовили.

– На каком это все этапе и во что упирается?

Александр Дичек: Создана рабочая группа в Верховной Раде в профильном комитете, наши специалисты работают. В этот законопроект «впрягаются» антикоррупционные механизмы, которые позволят управлять прозрачно и эффективно.

– Хватит ли Украине на данный момент сил на такое разминирование? Если будет принят закон и так далее.

Владимир Петраченков: Высококвалифицированных специалистов у нас достаточно. В основном это проблема финансов и системы управления.

ПОСЛЕДНИЙ ВЫПУСК РАДИО ДОНБАСС.РЕАЛИИ:

​(Радіо Свобода опублікувало цей матеріал у рамках спецпроекту для жителів окупованої частини Донбасу)