Днепр – Через шесть лет после начала боевых действий на Донбассе вынужденные переселенцы, чьи дома были разрушены войной, не могут получить за них компенсации. Кто-то из них пытается добиваться справедливости в украинских судах, поэтапно проходя все инстанции, кто-то – решает сразу подавать в Европейский суд по правам человека. Юристы говорят: зачастую это – последняя надежда тех, кто потерял крышу над головой. Украинское законодательство, по их словам, так и не урегулировало должным образом вопрос возмещения убытков. Правда, в прошлом году появился документ, позволяющий переселенцам претендовать на компенсации за утраченную недвижимость. Но и в нем, рассказывают юристы, есть свои «подводные» камни.
50-летняя Виктория Петрова (фамилия женщины изменена по ее просьбе) из городка Попасная на Луганщине потеряла крышу над головой в феврале 2015 года. В их одноэтажный дом на четыре хозяина попал снаряд. Людей, к счастью, в здании не было – все успели выехать, но сам дом был полностью разрушен, рассказывает Виктория.
Выгорело все. Наживали-наживали, делали ремонт – и остаться без ничего, кто мог подумать. Ни чашки, ни ложки, ни фотографииВиктория Петрова
Под рухнувшими стенами осталось все нажитое – бытовая техника, мебель, одежда, дорогие сердцу фотографии.
«23 февраля 2015 года это было. Мы буквально только уехали. Был сильный обстрел, по всей округе. Звонят соседи: прямое попадание в одну из квартир, все загорелось. Выгорело все, до кирпича. Наживали-наживали, делали ремонт – и остаться без ничего, кто мог подумать. Ни чашки, ни ложки, ни фотографии», – рассказала переселенка.
Два года «в подвешенном состоянии»
Виктория с супругом нашли приют у родственников. Через четыре месяца ее муж умер. Женщине, лишившейся имущества и жилья, не осталось ничего другого, как пойти в суд.
Юристы помогли ей составить иск с требованиями о возмещении ущерба, причиненного в результате боевых действий. Ответчиком выступало государство Украина, поскольку это предусмотрено законом «О борьбе с терроризмом». Суды первой и апелляционной инстанций удовлетворили требования переселенки в полном объеме. Однако ее дело «зависло» в кассационной инстанции – оно там уже два года, говорит Виктория.
Тогда она обратилась в Европейский суд по правам человека, говорит истица: «Так подумала: хоть какую-то копейку получить. Выйдет или не выйдет – я не знаю».
Как доказать, если разрушенный дом на оккупированной территории?
Еще сложнее ситуация у 71-летней Галины Ермоловой, переселенки из Донецка. Их с мужем частный дом на окраине города, недалеко от аэропорта, тоже был полностью разрушен в 2015 году из-за обстрелов, говорит женщина. Но претендовать на компенсацию семья не может: жилье – на неподконтрольной Киеву территории, продолжает Галина.
Обстрелы были, а потом дом сгорел. Нам выдали «акт разрушений». Дом восстановлению не подлежитГалина Ермолова
«Мы уехали из Донецка осенью 2014 года, потому что уже были попадания. Во время активных обстрелов мы сидели в подвале своего дома, ночевали. Но подвал не приспособлен для этого, он сырой, это был обычный погреб для засолки, если бы он рухнул, мы бы не могли выбраться. Обстрелы были, а потом дом сгорел. Нам выдали «акт разрушений». Дом восстановлению не подлежит», – рассказала Галина.
Галина Ермолова пыталась добиваться компенсации за дом в украинских судах, но ее иск, говорит, не принял даже суд первой инстанции. Единственным выходом, по словам женщины, стала жалоба в Европейский суд по правам человека.
Сам факт я не должна доказывать. Российская агрессия – это доказанный факт. Весь мир об этом знает!Галина Ермолова
«В суде нам отказывали. Они даже не рассматривали. Прислали нам отписку. Относились к нам наплевательски. Вышел судья, так с улыбочкой: «А как вы докажете? Территория не контролируется». А как я должна доказывать? Сам факт я не должна доказывать. Российская агрессия – это доказанный факт. Весь мир об этом знает!.. Посчитали. 870 тысяч гривен компенсации. Туда и имущество посчитали. Иск к государству Украина. А потом – и к агрессору. А к кому нам обратиться? Мы же граждане Украины», – говорит Галина.
Сейчас пожилая пара живет в Днепре. За пять лет сменили пять съемных квартир. Нынешняя обходится в 4,5 тысячи гривен в месяц, что будет дальше – не знают. Надежда получить компенсацию за жилье с каждым годом все призрачней, говорит Галина.
«Иск мой пришел в Страсбург и зарегистрирован, пришла весточка. А будет ли он рассмотрен и когда – этого нет», – сказала женщина.
Наше законодательство оказалось не готово к таким случаям – юрист
Вопрос возмещения убытков людям, которые потеряли свое жилье из-за войны, в Украине законодательно не урегулирован, говорит юрист общественной организации «Правозащитная группа «Сич» Ксения Онищенко. Она помогает переселенцам отстаивать их интересы в судах.
Юрист объясняет, в июле 2019 года Кабмин внес определенные изменения в законодательство : жители Донбасса теперь могут получить компенсацию за жилье – для этого им нужно обращаться в специально созданные комиссии при облгосадминистрациях. Однако, добавляет, воспользоваться правом на получение выплаты смогут не все переселенцы, а только те, которые не покинули места проживания или переместились в пределах района. Ограничена и сумма компенсации – до 300 тысяч гривен, добавляет Ксения Онищенко.
На протяжении 6 лет ничего не было сделано – нет действенных норм, которыми человек бы мог воспользоватьсяКсения Онищенко
«Если экспертная комиссия установила, что у человека были убытки в 800 тысяч гривен, то на эти 800 тысяч он не может претендовать. Только в пределах этих 300 тысяч гривен. Это первый минус. Также, по этому Порядку, за компенсацией могут обращаться только те лица, которые не выехали за пределы своего района. Также этим правом не могут воспользоваться внутренне перемещенные лица, у которых жилье было разрушено на неподконтрольной территории, например, в Донецке. Они не имеют никаких рычагов отстоять свои права! Мы обращались с иском в суд – суд говорит, что доказательства не могут быть исследованы. Наше законодательство оказалось не готово к таким случаям. На протяжении 6 лет ничего не было сделано – нет действенных норм, которыми человек бы мог воспользоваться. Не установлен орган, который бы отвечал за это, нет реестра разрушенного жилья, нет порядка – как человек должен действовать, доказывать», – говорит Ксения Онищенко.
Юрист так же обращает внимание: если пострадавший решает получить денежную компенсацию от государства, воспользовавшись законодательными изменениями 2019 года, он автоматически теряет всякое право в дальнейшем обращаться в суд по этому вопросу.
«Наше законодательство говорит – не больше 300 тысяч. Почему, из чего они исходили? Ведь у каждого человека было разное жилье, разные районы, области, достаток. У нас есть Гражданский кодекс, который говорит, что в полной мере должен возмещаться ущерб. Есть нормы, есть законы, но на их основании не хотят создать вспомогательные рычаги. Если бы эти люди смогли решить проблемы с жильем, перестать иметь статус ВПО, государство бы сбросило с себя балласт выплаты ежемесячных пособий переселенцам», – считает юрист.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Последняя линия. Кто должен платить жителям за разрушенное Широкино?
Сколько домов разрушено?
По данным Мониторинговой миссии ООН по правам человека, в Украине по обе стороны линии разграничения во время боевых действий было повреждено или разрушено более 50 тысяч жилых домов. На подконтрольной Украине территории пострадали более 20 тысяч домов. Оценить же убытки на оккупированной территории невозможно: к этим объектам не имеют доступа ни представители власти, ни независимые эксперты.
ПОСЛЕДНИЙ ВЫПУСК РАДИО ДОНБАСС.РЕАЛИИ:
(Радіо Свобода опублікувало цей матеріал у рамках спецпроекту для жителів окупованої частини Донбасу. Якщо ви живете в ОРДЛО і хочете поділитися своєю історією – пишіть нам на пошту Donbas_Radio@rferl.org, у фейсбук чи телефонуйте на автовідповідач 0800300403 (безкоштовно). Ваше ім’я не буде розкрите).
